Сегодня многим силам нужен враг, чтобы проще одурачивать людей


Опубликованно 16.02.2017 09:51

Сегодня многим силам нужен враг, чтобы проще одурачивать людей

Командир принял решение "Крым", состоящий из крымских татар. Дивизия приняла участие в ожесточенных боях в Донбассе в 2014 году. Он защищал Саур-Могилу и Мариуполя от боевиков. ИСА АКАЕВ

Влащенко: Сегодня в гостях у нас командир добробата "Крым" Иса Акаев.

Привет. В 2015 году сказал, что "еще немного терпения, и начнется обратный процесс. Но за Крым придется воевать". Какие процессы должны были начаться, и тех, кто будет воевать за Крым сегодня, если в 2014 году никого не было?

Акаев: В 2014 году были люди, которые были готовы взять оружие в руки и противостоять агрессии. В то время у нас было около 100 человек. Просто мы не нашли в тот момент, когда поддержка – как со стороны Парламента, ни со стороны сил безопасности. Считается, что все под контролем, что служба безопасности, ВСУ, все контролируют ситуацию. Такое ощущение, что все ненормально, там были серьезные, потому что мы видели, что происходит. После 10 февраля я заметил серьезное наблюдение. Когда я пошел на работу или на рынок – всегда кто-то, кто меня преследует.

- И что вы сделали?

- Я инженер-строитель. Просто не было аполитичный, и мне всегда была интересна наша судьба как нации.

- Наблюдения для того, чтобы человек должен иметь какие-то причины.

- Я думаю, что я был очень активным среди своих соотечественников, и мусульмане в частности. Он считал, что мы должны каким-то образом повлиять на ситуацию в стране. Когда я оставил материковой Украины, я встретился с одним из членов службы безопасности, который остался верен своей присяге. Он когда увидел мою машину, то сказал, что я был в стадии разработки, но не со стороны Киева власти был, со стороны Москвы, потому что в то время было уже много Фсбшников среди наших сотрудников.

- То есть, сбу, в Крыму, он выполнил этот долг, не только Киева и Москвы?

- Да.

- И сколько времени длилась эта вакханалия?

- Не могу сказать точно, но это было очень давно. Мой товарищ, который служил в спецназе, он сказал, что его босс в офисе висит портрет Путина, где, как правило, висит портрет президента. Было нормально.

- Если бы можно было избежать того, что произошло в Крыму в феврале-апреле 2014 года?

- Если после 23 февраля, люди бы не разошлись, и они остались, как на Площади, то, я думаю, что все было бы иначе. И разошлись, потому что он сказал, что согласен на все, что все под контролем.

- Кто это сказал?

- Есть Чубаров был, Аксенов. Он сказал, что между правительством Республики и руководством Меджлиса контракт произошел, я серьезных аварий не будет, и люди могут расходиться. Люди, веря в это, пропавших без вести. Были люди, готовые к борьбе, готовы к борьбе.

- Почему ты не принял это решение?

- Мы были сугубо гражданские люди. У них не было оружия. В тот момент, в Крыму, для крымских татар также купить гладкоствольного оружия было очень проблематично. Максимум, что у нас было – несколько охотничьих ружей. И потом, начать боевые действия-это большая ответственность. Потому что мы все хорошо знали, что если мы начнем делать что-то, будет давление на людей. Мы увидели, что делает Россия в Абхазии, в той же Грузии.

- Кто сегодня подчиняется батальон "Крым"?

- Официально на сегодняшний день не существует. Неофициально, костяк батальона существует – мы живем вместе, мы стараемся сделать что-то, поддерживают друг друга.

- И потому, что вы не нашли общий язык, ни с представителями ВСУ, ни с представителями МВД?

- Мы были готовы пойти отдельные подразделения ВСУ, и часть уже была найдена, и списки уже подали, и Мустафа-ага сказал нам, что у него есть уже договоренность с президентом, но просто все остановилось.

- Но Джемилев и Чубаров рассказал, почему все остановилось?

- Они в это время считают, что этот процесс продолжается до сих пор.

- Каковы особенности воинской части, где большинство бойцов-мусульман?

- Только вера и молитва. Есть некоторые правила поклонения во время боевых действий и во время мирной жизни. Все правильно. Потому что религия была ниспослана для того, чтобы не ухудшить нашу жизнь, и ее мы делаем.

- Если религиозный фактор определяющим для понимания современных войн?

- Есть целый ряд причин. И религия не является последним. Много сил сегодня, чтобы одурачивать людей – нужен враг. И, желательно, внешнего врага. Когда был Советский Союз. На сегодняшний день, мусульмане. Завтра еще кто-то появится. Он всегда действовал – на все времена.

- У вас есть ощущение грядущих изменений и в глобальном масштабе, и в Украине? Как вы видите, как достичь мира на Востоке?

- То, что мировой порядок меняется – впечатление. Это то, что в 2014 году в Украине начали происходить, и война в Сирии и соседнем Ираке. Много моментов в литературе, и религиозные и не религиозные, говорят, что в этих местах должен возникнуть огромный конфликт. Тогда мировой порядок, который сегодня есть – это же устаревшие. Был экономический кризис, а затем началась война. Экономическая система, была построена изначально неправильно. Это несправедливо, процентная ставка банковской системы. С точки зрения ислама, если человек участвует в деятельности, то профит – пополам. И если не оказался полезным, также до середины. И мы, банки, если они участвуют в вашем бизнесе, то берут с прибыли часть себя, и если вы прибыли не было, в любом случае ты должен вернуть то, что вы сделали в банк. В любом случае, банк не в накладе.

- Почему ИГИЛ выбрал для себя главный инструмент террора?

- Не могу сказать, что теперь они могут подумать, потому что есть вещи, которые я не разделяю с ними. Но главная причина всех проблем сегодня, и мусульмане, в первую очередь – это незнание. Потому что большинство людей не знают о своей религии, или не знают свою религию. Почему возникают эти проблемы – потому что разные интерпретации. В Коране написано, что убить можно, только, чтобы иметь это право.

- И что это дает право убивать?

- Если этот человек поднял оружие против вас, вторгается в твою жизнь, для своей семьи, религия, честь. Это дает право.

- Характерно ли для мусульман рациональное понимание каких-либо новых вещей, в этом новом мире?

- В исламе есть такая вещь, как вероубеждение. Это догмы, которые не меняются при любой погоде. Но есть вещи, которые касаются мирской жизни. С изменениями условий жизни, среды, их тоже можно изменить. Не существует никаких проблем.

- В США есть женщины-имамы. На востоке можно?

- Нет, это не возможно. Женщина имеет свое место, дети, родители, мужчины.

- Как вы себе представляете освобождение Крыма?

- В любом случае это будет вооруженный путь, потому что те, что Крым захватили – они просто так оттуда не уйдут. В время трудно сказать что-то, потому что сложно эту ситуацию все отслеживать. Лично у меня достаточно информации, что это все значит. Но, насколько я владею, это происходит после того, как Россия терпит серьезное поражение в районе Сирии.

- У вас в Крыму остались родные, друзья?

- Да, очень.

- Что они говорят? Есть патриоты, которые только и ждут сигнала, а есть совершенно бесполезные люди, которые повторяют за телевизором все, что им говорят. Дали Путину то, что вы всегда мечтали?

- Их не волнует. У меня много родственников, и среди них есть разные категории. Есть, как планктон: они живут своей жизнью, их тепло, хорошо, и больше их не интересует. И есть люди, которые не удовлетворены, не только то, что происходит в Крыму, и, в целом, по всему миру. Они готовы к радикальным действиям, когда придет время. Чаще всего я в контакте и говорят, что я хотел бы больше информации по Крыму, хотелось бы услышать, что они оставили нам. Бывает, что они приезжают, мы встречаемся, разговариваем. Говорят: "Здесь, как и везде ты, дышать свободно. Не иметь контроль над тем, что вы говорите. В любом случае, кажется, что здесь свобода, по сравнению с тем, что в России". Есть даже родственники, когда собираются – контролировать свои речи. К сожалению, в этой ситуации, что люди не совсем доверяют друг другу.

- Когда я воевал в АТО?

- Полтора года.

- И чем ты сейчас занимаешься?

- Это трудно, когда ты не делаешь, и легко, когда вы находитесь в действии. У нас есть общественная организация, в Подвале, "Ветан", я делаю его деятельности. Теперь мы хотим, чтобы запустить интерактивную школу, крымско-татарский язык.

- Если батальон получил статус, вы бы пошли назад, АТО?

- Да. Он пошел бы, не задумываясь, и был бы в АТО, до тех пор, пока не вернется Крым. Мои бы пошли все. Костяк – человек 20-25.

- И она попыталась попасть на прием к людям, от которых это зависит?

- Я искал людей, чтобы организовать, но не получилось. В принципе, сегодня в АТО не есть деятельность. Получается, что люди сидят и ждут, что их накроет артиллерия. В ответ, не позволяют им ничего не делать. Если что-то и, на свой страх и риск. Если были активные боевые действия, как это было в 2014 году – мы готовы бороться.

- Все в мире имеет свою цену. После потери Крыма после аннексии, за что мы заплатили?

- Это все за грехи наши. Мы не вернулись к своим истокам. Господь вернул его в семью, мы и вернулись на нее, но мы не вернулись к своим истокам. Мы начали делать свои мирские дрязги между ними. Разделить то, что мы не. Мы забыли, кто мы и зачем мы вернулись туда. Проблема в этом. Мы должны возродиться как народ более активно. Школы наши, изучать его традиции, религия, восстановить все. Как это было до 1944 года, как это было до оккупации Крыма россией.

- Вы чувствуете, предали или бросили?

- Нет. Я думаю, что мы все-свободные люди. Украина продемонстрировала всему миру, что это свободная страна. Я имею в виду просто людей, украинцев, независимо от национальности. Мы все – украинцы. Мы показали, что мы свободные люди и мы имеем право это сделать. Я думаю, для этого надо бороться, и Господь даст нам свободу.

- Спасибо, Иса.



Категория: Блоги